Николай бец хоккеист. Николай Бец – об истории «Трактора. Какую цель поставили перед собой в нынешнем сезоне
| 1990-1992 | Мечел | |
| 1991-1992 | Трактор | |
| 1992-1994 | Spokane Chiefs | |
| 1993-1994 | Анахайм Дакс | |
| 1994-1995 | San Diego Gulls | |
| 1994-1995 | Worcester IceCats | |
| 1995-1996 | Baltimore Bandits | |
| 1995-1996 | Raleigh IceCaps | |
| 1996-1997 | ЦСКА Москва | |
| 1997-1998 | Трактор | |
| 1998-1999 | Мечел | |
| 1999-2000 | Металлург Магнитогорск | |
| 2000-2001 | Мечел | |
| 2001-2002 | Северсталь | |
| 2002-2003 | Молот-Прикамье | |
| 2002-2003 | Крылья Советов | |
| 2003-2006 | Мечел | |
| 2005-2006 | Трактор | |
| 2006-2007 | Казахмыс | |
| 2007-2008 | Мечел | |
| 2008-2010 | Газпром-ОГУ | |
Макси́м Николаевич Бец (31 января , Челябинск , СССР) - российский хоккеист , левый нападающий . Завершил карьеру в 2010 году .
Карьера
Игровую карьеру начал в родном Челябинске . В сезонах 1990/91 и 1991/92, выступая за «Мечел », провёл 27 игр в первой лиге чемпионата СССР. В сезоне 1991/92 в высшей лиге провёл 25 игр за «Трактор ».
Тренерская карьера
После окончания игровой карьеры тренировал «
Отрывок, характеризующий Бец, Максим Николаевич
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
«ЗАБИВАЛ ВСЕГДА ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА „МЕХАНИКЕ“
- Расскажите, каким образом судьба свела вас с хоккеем?
- Улица нас свела. В то время пацанов воспитывала улица. В хоккей так рано не набирали, играл во дворе, сам на стадион ходил, а в 12 лет меня взяли в детскую команду. Потом поиграл с юношами, в итоге через пять лет оказался в команде мастеров. Сегодня, конечно, всё по-другому.
- Режим, дисциплина, мотивация?
- В том числе. Тренировки у нас были три раза в неделю, сегодня же ребята тренируются каждый день и не по одному разу. За два дня до игры нас вывозили на базу, команда должна была быть под присмотром. После игры отпускали домой, перерывы между матчами в наше время были больше, иногда до недели доходили. Ребята сами понимали, что сбор – это важный и ответственный процесс перед игрой, а потому бывали случаи, что сами приезжали на базу, без тренеров. Дисциплина была строжайшая, за нарушение спортивного режима наказывали денежным штрафом.
- А насколько хоккей и правила игры поменялись за 40 с лишним лет?
- Раньше силовые приёмы были позволительны только в своей зоне, позже разрешили проводить их на
Николай Бец (слева) на трибуне нового дворца "Трактора". Наши дни
всей площадке. Но и много, на мой взгляд, поменялось в мелочах. В наше время на выброс шайбы не обращали внимания, а сейчас за это дают две минуты, нас наказывали малым штрафом за прижатие шайбы рукой, сейчас же пас рукой допускается. Меняется характер хоккея - меняются и правила.
- Помните, кому забросили первую шайбу, уже будучи в команде мастеров?
- Сложно держать в голове события 1964 года. Правда, не помню свой первый гол. Но вот игры в Электростали точно никогда не забуду. В 68-м мы боролись за возвращение в Высшую лигу, и матчи с электростальским „Кристаллом“ были решающими. В первой встрече я забил две шайбы, игра закончилась вничью. На следующий день мы выиграли со счётом 5:2, и мне трижды удалось поразить ворота соперника, а победной была шайба Валеры Аровина.
Ваш первый гол был забит в ворота московского „Локомотива“ 17 октября 1964 года. А за 14 сезонов, проведённых в „Тракторе“, на счету Николая Беца 219 шайб. Знаете, что вам принадлежит вторая строка в списке лучших снайперов челябинского хоккея?
- Знаю (улыбается
). Я долго лидировал. А в последних играх Валера Белоусов наколотил кучу шайб, и теперь он рекордсмен, по-моему, на две или три меня опережает. Я исключительно на „механике“ всегда забивал. Ориентировался по ситуации, потому что нет никаких стандартов в спорте. Всё зависит от игрового мышления: кто принял, кому отдал, как бросил, ну и иногда можно прислушаться к голосу изнутри.
»ТРАКТОР" 70-Х БЫЛ ОЧЕНЬ ДРУЖНОЙ КОМАНДОЙ"
Вы стали участником двух важнейших событий в истории клуба: возвращения в Высшую лигу в конце 60-х и завоевания бронзовых медалей в 77-м. Давайте вспомним.
- Как это двух? А финал Кубка страны? Если память не изменяет, шёл 1972 год. Какой же эмоциональной и нервной была игра с ЦСКА! До второго периода играли на равных, мы даже вели в счёте некоторое время. Помню, Евгений Тяжельников, бывший секретарь обкома партии, преданный болельщик и сторонник «Трактора», по старой дружбе заходил к нам в раздевалку в «Лужниках», подбадривал. Мы надеялись на победу, но в третьем периоде «армейцев» как прорвало. В итоге - 2:6.
- Тем не менее ведь пришло время, когда московские команды «Трактору» стали под силу?
- Понимаете, были годы, когда три состава ЦСКА являлись сборной СССР, лучших хоккеистов собирали со всей страны. В 1965-м из «Трактора» ушли
11 человек. Попробуй после этого восстановить коллектив! Но руководство находило силы и восстанавливало команду. Так вот в то время пять московских команд боролись за медали первенства страны: ЦСКА, «Динамо», «Спартак», воскресенский «Химик» из Подмосковья и «Крылья Советов». Проедутся они по Уралу, наколотят с десяток шайб и продолжают биться между собой. А нам, Свердловску и Ленинграду приходилось отстаивать место в Высшей лиге. Но пришёл, как говорится, и на нашу улицу праздник. В конце 70-х столичные команды стали уже не те. Мы могли выиграть у «Динамо» три встречи из четырёх, две у ЦСКА. В результате всё-таки завоевали бронзовые медали.
- А не связан ли этот успех с приходом на пост старшего тренера того же московского специалиста?
- Конечно, заслуга Кострюкова в этом есть, и немалая. Но причина успеха, мне кажется, в другом. В то время зародилась важнейшая традиция клуба – привлечение в состав молодых игроков. В 76-м в команду пришли Сергей Макаров, Сергей Стариков, Сергей Мыльников. Свежая кровь всегда заряжает, усиливает коллектив. Посмотрите, и сегодня молодёжное звено поднимает головы, а иногда даже и выручает. Кострюков в качестве тренера был очень сложным человеком: нелюдимый, чересчур требовательный и бескомпромиссный, поэтому в какой-то момент началась открытая волна недовольств, коллектив настаивал на снятии Кострюкова с поста тренера. В завком вызывали ветеранов, искали причины происходящего. Команда поставила ультиматум: или мы, или он. В итоге старшим тренером назначили Геннадия Фёдоровича Цыгурова.
- С коллективизмом и традициями всё понятно, а были ли приметы в команде?
- Да (улыбается
). Когда у кого-нибудь из хоккеистов рождался ребёнок, мы всей командой заваливались в роддом. Вот это тоже можно назвать и коллективизмом, и традицией, и хорошей приметой. Очень дружной была команда не только на льду. А про хоккей уж и не говорю. Многие по сей день помнят мастеров того времени. В стране играли в мощный, результативный хоккей. Раньше были самобытные игроки, со своим почерком: Мальцев, Харламов, Бобров, Шувалов. Один бросал здорово, другой – водил. Не знаю, будут ли люди помнить большинство из плеяды нынешних звёзд. Да, сейчас другой хоккей, скорости высокие, бегут хоккеисты, а куда бегут, порой сами не знают…
Николай Бец провел символическое вбрасывание перед матчем "Трактора"
В настоящий момент Николай Бец находится в больнице, где восстанавливается после второго этапа сложной операции на сердце. Хочется пожелать нашему дорогому ветерану крепкого здоровья и скорейшего выздоровления. Николай Филиппович, вы нужны всему челябинскому хоккею. Поправляйтесь!
Максим БЕЦ
КОГДА СОБРАЛСЯ В СЕВЕРНУЮ АМЕРИКУ,
ДОЛГО БОЯЛСЯ СКАЗАТЬ ОБ ЭТОМ ОТЦУ
Три года назад, когда центральный нападающий Максим Бец вернулся из-за океана, он, выступая за ЦСКА, получил тяжелую травму. Причем очень серьезную - врачи даже не гарантировали, что после выписки из больницы хоккеист сможет ходить. Однако Бец не только восстановился, но и вернулся на лед и теперь, в свои 25 лет играет в сильнейшем российском клубе - магнитогорском "Металлурге" и в сборной России.
О ТОМ, ЧТО СЛОМАЛ ДВА РЕБРА, УЗНАЛ НЕ СРАЗУ
- Максим, что тогда произошло?
Незадолго до новогоднего перерыва в матче со "Спартаком" перехватил шайбу на синей линии, тут же бросил и попал в ворота. А защитник соперника, не обратив внимания на гол, попросту "въехал" в меня. Я сломал два ребра, которые порвали печень и проткнули легкое.
- И вы попали в реанимацию?
Да, только не сразу. Ту встречу я доиграл, а позже еще и на тренировку вышел.
- Со сломанными ребрами?!
Во время матча, видимо, находился в шоке, а потому ничего особенного не заметил. А вот на следующий день, когда тренировались, при малейшем столкновении чувствовал резкую боль. Врача в команде не было, а тренеры в один голос твердили, что, мол, ничего страшного не произошло. Только когда на базе стало совсем плохо, вызвали "скорую". В больницу привезли, а у меня с собой ни паспорта, ни страховки. И обидно было, что из команды со мной никто не поехал, часа три один в приемном покое просидел.
- Долго лечились?
В больницу попал в начале декабря, прооперировали 6 января. Недели через две, когда стало немного полегче, стал уговаривать врачей, чтобы отпустили меня домой, в Челябинск. Лежал я в ЦКБ, там пропуск на посещение выписывали только маме, причем лишь два раза в неделю. Она, правда, каким-то образом умудрялась каждый день меня навещать.
Дома потихоньку стал поправляться и через пару месяцев чувствовал себя более или менее нормально. "Трактор" как раз отправился на сборы в Болгарию и взял меня с собой. Там я и начал потихоньку тренироваться. К сезону подошел уже в приличной форме.
- А вы психологически были готовы к выходу на лед? От защитников не шарахались?
Если и волновался, то только первое время. После того, как пару раз жестко столкнулся с защитниками и почувствовал, что все нормально, появилась прежняя уверенность.
ДОКАЗЫВАТЬ СВОЮ СОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ
ПРИХОДИТСЯ В СБОРНОЙ
- В "Магнитке" как оказались?
По окончании сезона-98/99 меня туда пригласил Валерий Константинович Белоусов. Я с ним работал в "Тракторе", правда, только один год - потом уехал в Америку. Видимо, магнитогорским тренерам понравилась моя игра в "Мечеле" - я ведь, выступая за него, и голов забил прилично, и результативных передач сделал немало.
- По сравнению с прошлым сезоном вы прибавили?
Пока нет.
- Как тогда объяснить приглашение в сборную?
В том и парадокс, что доказывать свою состоятельность приходится именно в национальной команде. Потому как в "Магнитке" мне пока не очень доверяют, там тренеры делают ставку на возрастных игроков. В сборной я дебютировал в сентябре на Кубке "Ческе Пойиштовны". Там забросил две шайбы и сделал две результативные передачи, а на Кубке "Карьялы" отметился голом и пасом.
- Своим, магнитогорским, звеном играть, наверное, легче?
Знаете, вместе мы практически не выступали. Я лишь с Валерой Карповым немного успел поиграть. Тренеры сборной, учитывая, что мы из одной команды, предложили нам придерживаться клубной схемы. За пять дней сборов, как говорится, многому не научишься. А потому действуем, как можем.
ХОЧЕТСЯ ВЫИГРАТЬ ЧТО-НИБУДЬ СЕРЬЕЗНОЕ
Вам не кажется, что вы были обречены стать хоккеистом, поскольку родились в Челябинске в семье известного игрока?
Наверное, это действительно так. Сколько себя помню, столько и занимаюсь хоккеем. Как только начал ходить, сразу же встал на коньки. Во многом благодаря отцу. Правда, он много времени проводил на сборах и в поездках, а потому на каток меня обычно водила мама. Когда же отец стал тренером, он всегда брал меня с собой на занятия, и я катался со старшими - у отца занимались ребята 1970 года рождения, в том числе и Сергей Тертышный.
- Вы видели, как играл ваш отец?
Я хорошо помню, как его провожали из большого хоккея. Точнее, даже не сами проводы, а возвращение из Дворца спорта. Ехали на такси, везли огромную хрустальную вазу, которую отцу подарили.
- Вас когда-нибудь сравнивали с отцом?
Катание, говорят, похожее. А игра? Сейчас хоккей другой - более скоростной, насыщенный силовыми приемами. Пас отдал, а расслабляться не смей - все время надо быть начеку Я вот однажды пренебрег этим правилом и сразу же получил тяжелую травму.
- Как отец обычно оценивает вашу игру?
Он никогда не был доволен мной, особенно в молодежной команде. Если он смотрел матч, мне становилось ясно: будет "разбор полетов", пусть даже я две шайбы заброшу и сделаю три передачи. Домой, как правило, пешком возвращались. Некоторое время молчали, а потом: "Ну, вроде сегодня сыграл более или менее, но..." И в таком духе до самого дома.
- С чем, на ваш взгляд, подобное связано?
Скорее всего таким образом он давал мне понять, что не следует останавливаться на достигнутом. И за это ему большое спасибо.
- Сейчас что советует?
Побольше брать игру на себя, не откидывать шайбу без толку, улучшать катание. Со стороны-то отцу виднее: и сам поиграл, и тренером работает давно. Так что стараюсь прислушиваться.
- Когда принимаете решение в очередной раз поменять команду, с отцом советуетесь?
Конечно. Он обычно сразу спрашивает: "Ты хорошо подумал? А почему именно туда?" И начинается мужской разговор. Кстати, мои доводы, что "Магнитка" хорошая команда, демонстрирующая качественный хоккей и выступающая в Евролиге, были для него убедительными. Когда же в Америку собрался, боялся сообщить отцу об этом. Ведь у него в свое время много предложений было, но он предпочел остаться дома. Однако папа сказал: "Смотри, ты уже не маленький, сам решай".
- Не пожалели о той поездке?
Трудный вопрос. С одной стороны, рад, что отправился за океан в таком молодом возрасте. Многое увидел и игру почувствовал. С другой стороны, здесь еще мог опыта поднабраться. Но тогда, не исключено, уезжать было бы уже поздно. Европа? Она никуда не денется. Меня вот прошедшим летом звали и в Чехию, и в Финляндию, и в Италию. Но в феврале у нас родилась дочь, и не хотелось с маленьким ребенком далеко от дома ехать. А Магнитогорск рядом: дома играем - жена с дочкой со мной, находимся на выезде - они в Челябинск к родителям перебираются.
- Какую цель поставили перед собой в нынешнем сезоне?
Хочется выиграть что-нибудь серьезное - или Евролигу или чемпионат России. И, конечно, попасть в сборную на чемпионат мира.
Нина ШУМИЛОВА
